10 мая 1878 г. – 3 октября 1929 г.

Нобелевская премия мира, 1926 г.

совместно с Аристидом Брианом

Германский государственный деятель Густав Штреземан родился и вырос в Берлине, где его отец, Эрнст Штреземан, был преуспевающим трактирщиком и содержателем гостиницы. Единственный в семье получивший среднее образование, Густав имел отличные успехи в гимназии Андреаса. Ш. изучал литературу, историю и политическую экономию (сначала в Берлинском университете), получил докторскую степень в 1902 г. Его диссертация посвящалась растущему наступлению крупных корпораций на мелкую торговлю бутылочным пивом в Берлине.

По окончании аспирантуры Ш. решил связать свое будущее с деловым миром. Начав помощником управляющего в Ассоциации германских производителей шоколада, он всего через год перешел на управленческую работу в отделение Союза промышленников. Проявив немалые организаторские способности и талант убеждения, Ш. увеличил число членов Союза со 180 до 1000 всего за два года.

Как и большинство своих современников, выросших в прусской мелкобуржуазной среде, Ш. придерживался консервативных политических взглядов, был уверен в культурном и военном превосходстве Германии, предан идеалам германского национализма и монархии. Убежденный в том, что между коммерцией и политикой существует прямая связь, Ш. выставил свою кандидатуру на выборах в Дрезденский муниципалитет и в 1906 г. одержал победу; в том же году он женился на Кете Клеефельд, дочери берлинского промышленника, которая родила Ш. двух сыновей. Год спустя Ш. был избран в рейхстаг от национально-либеральной партии. В то же время его назначили директором Союза саксонских промышленников. Одновременно Ш. редактировал газету «Саксонская промышленность» («Sachsische Industrie»).

Быстро выдвинувшись среди членов национально-либеральной партии, Ш. добивался создания сильного флота, который считал важным для расширения заморской торговли Германии. Освобожденный от военной службы во время первой мировой войны из-за сердечной болезни, он стал заметным парламентским деятелем. С помощью своего незаурядного полемического дара Ш. отстаивал неограниченную подводную войну, а в 1917 г. участвовал в низложении правительства канцлера Теобальда фон Бетман-Гольвега, которого Ш. считал неэффективным лидером. В том же году Ш. возглавил свою партию. Оставаясь сторонником решительных военных действий, он тем не менее напоминал коллегам в рейхстаге, что Германия не должна отказываться от приемлемых условий мира.

В августе 1918 г. германский фронт заколебался, во флоте начались мятежи. В ноябре 1918 г. германское правительство предложило заключить перемирие, после чего кайзер Вильгельм II отрекся от престола. В мае 1919 г. Ш. и другие германские политики встретились в Веймаре для оформления конституции новой Германии. Год спустя Ш. был переизбран в рейхстаг Веймарской республики. После трех лет во главе парламентской оппозиции в 1923 г. он был избран канцлером Германии. Коалиционное правительство просуществовало меньше четырех месяцев, но Ш. успел принять жесткие меры в отношении коммунистической революции в Саксонии, восстановить порядок после гитлеровского путча в Баварии, предпринять ряд шагов по стабилизации немецкой валюты.

Встревоженные решительными действиями Ш. в Саксонии, социал-демократы вышли из коалиции, канцлером стал В. Маркс; Ш. был назначен на пост министра иностранных дел, ставший для него пожизненным. Разочарованный в политике с позиций силы, Ш. стал сознавать, что только при условии улучшения отношений с соседями Германия может восстановить экономику и смягчить суровые условия Версальского договора, против которого Ш. голосовал в 1919 г.

В Версале союзники установили сумму репараций в 35,5 млрд долларов. Долг оказался непосильным, и в 1923 г. Германия приостановила платежи. В ответ на это французские войска оккупировали Рур – сердце германской экономики. Год спустя союзники встретились в Лондоне для пересмотра вопроса о репарациях, предложения международной комиссии огласил Чарлз Дауэс. Представляя Германию, Ш. вел переговоры о выводе союзных войск из Рура и пересмотре национального долга. Эти меры позволили германскому правительству получить займы в США и ускорить восстановление экономики.

В атмосфере доброй воли, созданной «планом Дауэса», Ш. в 1925 г. направил ноту французскому правительству, предлагая установить англо-франко-германские гарантии франко-германской границы. В октябре Ш. встретился с французским министром иностранных дел Аристидом Брианом и английским министром иностранных дел Дж. Остином Чемберленом в Локарно (Швейцария). По условиям подписанных там соглашений (известных как Локарнский пакт) Франция, Германия и Бельгия договорились не изменять существующих границ силой; Италия и Великобритания гарантировали демилитаризацию Рейнской области, Германия была принята в Лигу Наций. Вернувшись в Берлин, Ш. успокоил внутреннюю оппозицию тем, что пакт не означает признания спорных границ Германии, но имеет целью защитить ее от вооруженной агрессии.

Продолжая свою мирную политику, Ш. начал готовить договор о нейтралитете с Советским Союзом. Подписанный в апреле 1926 г. договор требовал от каждого государства не участвовать в политическом союзе и экономическом бойкоте против другого государства. В сентябре Ш., несмотря на ухудшение здоровья, возглавлял германскую делегацию на сессии Лиги Наций.

Нобелевскую премию мира 1926 г. Ш. разделил с Аристидом Брианом. В Нобелевской лекции, носившей название «Новая Германия», Ш. задавал вопрос: «Заслуживает ли развитие Германии в последние годы награды, присуждаемой за мирную политику?» По мнению Ш., «на этот вопрос отвечает сама суть германской политики умиротворения». Эта политика отразилась в Локарнском пакте и других соглашениях. «Мы принадлежим к поколению, превращающему тьму в свет, – заявил Ш., цитируя Гёте. – Пусть эти слова окажутся справедливыми и в наши дни».

Несмотря на предупреждения врачей, Ш. остался на посту министра. Он дожил до подписания «плана Юнга», который сократил репарационные платежи вдвое и установил дату эвакуации из Рейнской области. За год до вступления договора в силу Ш. умер в Берлине от удара. После его смерти немецкая народная партия сместилась вправо, что предвещало победу нацизма в Германии.

Назвав Ш. «прагматичным консерватором», американский историк Генри Тэрнер отмечал, что «в течение всей карьеры его цели совпадали с целями тех немцев, которые в широком смысле могут быть названы консерваторами: это восстановление мощи государства, процветание и сохранение дореволюционного социального и экономического порядка, насколько это возможно». С другой стороны, добавляет Тэрнер, «в противоположность большинству своих консервативных соотечественников Ш., как прагматик, стремился быть гибким в выборе политических средств для достижения этих целей».